Сомнения

[Fox-witch 115]

Унылость… Только так можно описать природу, окружавшую его. Трава, которая возможно когда-то была изумрудной и блиставшей в платье из росы на солнце, оделась в полынный саванн, словно пропитавшись чернотой будущего. Редкие ели ощерились потемневшими иглами, словно трупными пятнами на телах покойников. А опаловый туман, который казался здесь вечным гостем, окончательно ввергал живых в пучину отчаяния.

 

Но Джею было плевать… Он сидел на мертвой земле привалившись к потемневшему стволу дерева, поглощенный тяжелыми мыслями. Нет, нет, его не беспокоила ерунда на подобии причин своей смерти или множества смертей ушастых на его руках. Его мертвый разум будто снова ожил… Конечно, память прошлого преследует всех недоживших и со временем недуг можно победить, так было и с Джеем. Очистившись от пережитков прошлой жизни, его существование обрело абсолютное равновесие. Хладный разум перестал чувствовать, лишь маска льда навечно оплела его лицо.

 

Но даже вечный лёд может растаять…

 

Какая-то часть противилась в Джее, заставляя сомневаться в правильности его новой “жизни”. Но эти ощущение всегда можно было утопить в забытье. Каждая смерть святоши дарила блаженную пустоту. Их агония, подобно разливу реки, очищала разум от снедающего ощущения.

 

Могло ли это продолжаться вечно…

 

Со временем это перестало помогать. Чувство мерзости, легкое словно касание ветра, но такое сильное, изменило его взгляды на расправу с солнечными слугами. Если раньше муки жертвы, изломанные, словно куклы, тела и кровь, щедро орошавшая землю, проходили мимо него, то вскоре они стали вызывать в нем отторжение. Беспокойство поразило его, заставляя метаться меж двух огней. А при каждом случае коварная память подбрасывало воспоминание.

 

Полдень. Зелёные луга купаются в ярком солнечном свете. Пение птиц окутывает воздух, уносясь в даль. Лишь одно нарушает обыденность дня. Мертвец. Тело рейнджера лежало в траве. Из его разорванного горла текла кровь, поящая травы рубиновым нектаром. Левая глазница зияла пустотой, само яблоко было сожрано птицей ночи. Она сидела на плече Джея, ожидая нового приказа. А средь одиноких деревцев метались темные тени в поисках новой жертвы.

 

После этого дня Джей учился новому искусству. Искусству убийства. Не просто слепому уничтожению противника, а ювелирному способу расправы над несчастным. Быстрому, чтобы она не успела почувствовать боли и аккуратному без лишней крови. Это помогло заглушить чувство, но породило ему подозрения. Магический фон напитанный страданиями жертвы становился благоприятной основой для чёрных чар легиона. А столь чуждое милосердие лишало колдунов возможного преимущества, что вызывало косые взгляды на собрата.

 

А когда Джей стал оставлять жизнь жрецам, это поставило в замешательство союзников. Но ему повезло. История про странного заклинателя дошла до горцев и вскоре родилась чудная байка. Считалось, что, находясь на грани, Джея спас сам слуга солнечного бога, и в благодарность он перестал карать их. Все это списали на пробудившуюся память прошлой жизни, а история стала пластом для шуток над незадачливым призывателем. Невероятная удачу Джей считал подарком судьбы, ведь только при дикой череде случайностей может выпасть столь неожиданный результат.

 

Его мысли прервал хруст. Из тени злобных елей вышла гончая, в зубах которой трепыхался умирающий костяк. Из рассыпающегося тела стекал почти невидимый пурпурный туман. Сосуд больше не мог удерживать чары некромантов, вскоре они найдут новый… Он понимал, что засиделся, и пора уже возвращаться. Подхватив Рейса, верную булаву, он не спеша побрел к столице. Имя оружия было его меленькой тайной, глупо, но некая интуиция говорила, что это имя-нить связанна с чем невероятно важным.

 

Только с чем? Возможно, время покажет…